МЕНЮ

Девять кругов ада

Во время Сталинградской битвы гибли не только советские воины, но и многие жители Сталинграда вместе с детьми, а также десятки тысяч беженцев, которые прибыли в основном из Украины. Правда о трагедии населения Сталинграда слишком тяжела, и поэтому десятилетиями тщательно скрывалась. Не известна она широкой общественности и поныне.

С приближением фронта к Сталинграду почти все мужское население города было мобилизовано. Оставались по брони только те, кто выполнял тяжелую работу на заводах, выпускающих танки и другую боевую технику, а также для работ, связанных с обороной города и по пресечению диверсий.

Основное население города составляли женщины, дети, старики. Все трудоспособные, начиная с 13—14-летних подростков, были направлены на оборонные работы. Полуголодные, они почти круглосуточно рыли линии оборонительных рубежей, изготавливали снаряды, шили обмундирование. На эти работы также принудительно направлялись и матери, даже из многодетных семей, если старшему ребенку исполнилось 8 лет.

17 июля 1942 г. началась Сталинградская битва. А уже 20 июля властям города поступила от руководства страны директива, в которой, наряду с вопросами усиления обороны Сталинграда, на первом месте было требование "покончить с эвакуационными настроениями" (об этом прямо сообщает секретарь Сталинградского обкома партии Водолагин в книге "Война. Народ. Победа"). Это был запрет на эвакуацию жителей Сталинграда, в том числе и детей. Не подлежали эвакуации даже беременные женщины, матери с маленькими и грудными детьми, старики и тяжелобольные.

Уже на третий день после получения директивы бешеными темпами началась эвакуация в тыл страны заводского оборудования, имущества предприятий. За три недели через Волгу было переправлено 5 тыс. единиц автотранспорта, 3,5 тыс. тракторов, комбайнов, другой сельскохозяйственной техники, 1 800 000 голов скота. Эвакуировали и всех ленинградских детей из пригорода, за сохранность жизни которых была возложена особо строгая ответственность. Вывезли даже всех преступников (!) из тюрем. Детей Сталинграда эвакуировать не собирались. Их к переправе и близко не подпускали. Они продолжали работать дни и ночи на оборону города.

Утро 23 августа. Придя на работу, первый секретарь Сталинградского обкома партии, он же председатель городского комитета обороны в своем дневнике записал: "Город и заводы будут разрушены, сметены с лица земли, но нам не простят потомки, если мы, коммунисты, смиримся с гибелью детей, женщин, стариков в том огне…"

К 12 часам дня немецкие танки подошли почти к самому Тракторному заводу и остановились в 500 метрах в ожидании, пока авиация не набросится на город и не сотрет его с лица земли. На город был брошен воздушный флот численностью более 1 000 самолетов, которые армада за армадой по 80—120 в каждой группе с интервалом в 2,53 минуты сбрасывали бесчисленное количество зажигательных и тяжелых фугасных бомб, поджигая все вокруг, пробивая любые сооружения насквозь, уничтожая все живое и неживое. Горело все. И столбы, и деревья. Плавился асфальт. Широким потоком хлынула в Волгу нефть из разбомбленного нефтехранилища, сжигая все на своем пути. Густой черный дым накрыл весь город, превратившийся в костер таких гигантских размеров, что его видели несколько недель за сотню километров. Все коммуникации и водопровод были разрушены в первые часы бомбежки.

Толпы женщин с детьми побежали к Волге, сбивая с ног и затаптывая друг друга, перескакивая через убитых и тяжело раненных, спотыкаясь и падая, теряя детей. До реки посчастливилось добежать не многим… Но и на берегу всех ждала смерть. Чувствуя себя полноправными хозяевами неба, фашистские стервятники контролировали переправы, отрезав этот единственно возможный путь к спасению. Они уничтожали любое плавсредство, расстреливали тех несчастных, которые, бросившись в воду, пытались вплавь достичь левого берега.

Те, кто не рискнул в том кошмаре бежать к реке, набивались в подвалы, к сожалению, малопригодные под бомбоубежища и превращавшиеся в братские могилы, из которых порой несколько дней слышались слабые голоса умирающих мучительной смертью людей. Разбирать же завалы в том аду было некому.

Только в первый день бомбежки погибли более 42 тысяч человек. А бомбардировки и в дальнейшем не прекращались ни днем, ни ночью. Жители города и беженцы оказались в жутком "котле", из которого вырваться было практически невозможно. Всего лишь за две недели город был сметен с лица земли.

14 сентября, в самые тяжелые дни, власти покинули город через центральную переправу, которая сразу же перестала функционировать. Беззащитные матери с детьми, женщины и старики оказались брошенными на произвол судьбы: без помощи, без продовольствия, без надежды на спасение. Сталинградцы страдали не только от ужасов бомбежек, но и от смертельной жажды. Воды не было. Никакой! Когда пошли дожди, люди, рискуя жизнью, выползали наверх и пили грязную воду из луж, а потом корчились от боли в животе. Продуктов питания тоже не было ни у кого. Никто не выдавал даже детям хотя бы тех 125 граммов хлеба, которые входили в паек детей блокадного Ленинграда…

В Волгограде в честь солдат, отдавших свою жизнь за спасение Отечества, сооружены памятники, построен величественный мемориал на Мамаевом кургане, их захоронения ухожены. О героическом сражении на Волге рассказывают и экспонаты музея-панорамы "Сталинградская битва". Жителям осажденного Сталинграда, работавшим на оборону города и погибшим вместе с детьми на том же ратном поле, что и солдаты, памятников нет. Нет и могил. Некуда прийти, чтобы оплакать их горькую участь, возложить цветы скорби. Лишь на набережной аллее установлен скромный памятный знак погибшим жителям Сталинграда. А день начала катастрофы — 23 августа 1942 года — запечатлен на символическом памятном камне, который установили сами дети фронтового Сталинграда рядом с музеем-панорамой. Эта дата теперь отмечается как День поминовения мирных жителей, погибших во время битвы за Сталинград.

Ежегодно сюда в этот день приходят на траурный митинг пожилые, убеленные сединой люди, некоторые с внуками. Это те самые дети войны, среди которых и украинцы, чудом выжившие в том аду. Здесь не произносят высокопарных речей, не играет оркестр, не слышно смеха. Здесь царит глубокая скорбь, люди плачут до сих пор, хотя прошло уже почти 60 лет.

Дети, меченные огнем Сталинграда, познали столько горя и страданий, перенесли такие психические потрясения, которые не каждый взрослый мог бы выдержать. Они не могли ни защищать, ни защищаться. Те, кто каким-то чудом выжил, лишились всего: психического и физического здоровья, многие — матерей. Жилища были разрушены, имущество уничтожено, детство убито. Невредимым не остался никто. И еще долгие годы большинство детей заикались, вскрикивали и плакали во сне, с ужасом вскакивали среди ночи, пытаясь куда-то бежать.

Только спустя десятилетия после тех событий сталинградские дети стали кое-как оправляться от потрясений и решили создать ассоциацию "Дети военного Сталинграда". Они разыскивали по всему бывшему Советскому Союзу всех, кто остался в живых. На сегодняшний день отыскали всего около 10 тыс. человек, среди которых есть и украинцы. Дети фронтового Сталинграда в Волгограде окружены вниманием и заботой. Их чтят наравне с участниками боевых действий, им предоставлен ряд льгот. Постоянно поступает помощь от немецкого народа из города-побратима Кельна.

За 6 последних лет с помощью средств массовой информации мне удалось по всей Украине отыскать всего 32 человека из числа сталинградских детей. Возможно, всех наберется около 50 человек (в Киеве проживают 8 человек). Мы обращались в Верховную Раду Украины и в Кабинет министров еще в 1995 и 1996 годах с требованием признать нас жертвами фашизма. И предоставить такой же статус по социальной защите, какой имеют дети блокадного Ленинграда, малолетние узники концлагерей и гетто, дети, которые находились в лесах вместе с родителями-партизанами. Неужели дети фронтового Сталинграда пострадали меньше перечисленных категорий?

Нас осталось очень мало, мы все пенсионеры, и поэтому те малые льготы и доплата к нашим копейкам будут наименьшей моральной компенсацией за горе, пережитое в детстве, за несправедливость по отношению к нам. Не по своей воле мы стали детьми военного Сталинграда, и горькая обида жжет огнем наши души. Нашим матерям уже никакой статус не нужен: поздно. И мы уже один за другим уходим в мир иной…